Психотерапия в особых состояниях сознания. Ахмедов Т.И.
—Путь — это и есть Камень. Место, откуда идешь, — это и есть Камень. Если ты не понимаешь этих слов, то ты ничего пока не понимаешь. Каждый шаг является целью.
Вошедший смотрел на него с недоверием. Он отчетливо произнес:
—Значит, цель все-таки есть? Парацельс засмеялся.
—Мои хулители, столь же многочисленные, сколь и недалекие, уверяют, что нет, и называют меня лжецом. У меня на этот счет иное мнение, однако допускаю, что я и в самом деле обольщаю себя иллюзиями. Мне известно лишь, что есть
Дорога.
Наступила тишина, затем вошедший сказал:
—Я готов пройти ее вместе с тобой; если понадобится — положить на это годы. Позволь мне одолеть пустыню. Позволь мне хотя бы издали увидеть обетованную землю, если даже мне не суждено на нее ступить. Но прежде чем отправиться в путь, дай мне одно доказательство своего мастерства.
—Когда? — с тревогой произнес Парацельс.
—Немедленно, — с неожиданной решимостью ответил ученик.
Вначале они говорили на латыни, теперь по-немецки. Юноша поднял перед собой розу.
—Говорят, что ты можешь, вооружившись своей наукой, сжечь розу и затем возродить ее из пепла. Позволь мне быть свидетелем этого чуда. Вот о чем я тебя прошу, и я отдам тебе мою жизнь без остатка...
—Ты слишком доверчив, — сказал учитель. — Я не нуждаюсь в доверчивости. Мне нужна вера.
Вошедший стоял на своем.
—Именно потому, что я недоверчив, я и хочу увидеть воочию исчезновение и возвращение розы к жизни.
Парацельс взял розу и, разговаривая, играл ею.
—Ты доверчив, — повторил он. — Ты утверждаешь, что я могу уничтожить ее?
—Каждый может ее уничтожить, — сказал ученик.
—Ты заблуждаешься. Неужели ты думаешь, что возможен возврат к небытию? Неужели ты думаешь, что Адам в раю мог уничтожить хотя бы один цветок, хотя бы одну былинку?
—Мы не в раю, — настойчиво повторил юноша, — здесь, под луной, все смертно.
Парацельс встал.
—А где же мы тогда? Неужели ты думаешь, что Всевышний мог создать что-то, помимо рая? Понимаешь ли ты, что грехопадение — это неспособность осознать, что мы в раю?
—Роза может сгореть, — упорствовал ученик.
—Однако в камине останется огонь, — сказал Парацельс.
—Стоит тебе бросить эту розу в пламя, как ты убедишься, что она исчезнет, а пепел будет настоящим.
—Я повторяю, что роза бессмертна и что только облик ее меняется. Одного моего слова хватило бы, чтобы ты ее вновь увидел.
—Одного слова? — с недоверием переспросил ученик. — Сосуд для перегонки стоит без дела, а колбы покрыты слоем пыли. Как же ты вернул бы ее к жизни?
Парацельс взглянул на него с сожалением.
—Сосуд для перегонки стоит без дела, — повторил он, — и колбы покрыты слоем пыли. Чем я только ни пользовался на своем долгом веку; сейчас я обхожусь без них.
—Чем же ты пользуешься сейчас? — с напускным смирением спросил вошедший.
—Тем же, чем пользовался Всевышний, создавший небеса, и землю, и невидимый рай, в котором мы обитаем и который сокрыт от нас первородным грехом. Я имею в виду Слово, познать которое помогает нам Каббала.
Ученик сказал с полным безразличием:
—Я прошу, чтобы ты продемонстрировал-мне исчезновение и появление розы. К чему ты при этом прибегнешь — к сосуду для перегонки или к Слову, — для меня не имеет значения.
Парацельс задумался. Затем он вымолвил:
—Если бы я это сделал, ты мог бы сказать, что все увиденное — всего лишь обман зрения. Чудо не принесет тебе искомой веры. Поэтому положи розу.
Юноша смотрел на него с недоверием. Тогда учитель, повысив голос, сказал:
—А кто дал тебе право входить в дом учителя и требовать чуда? Чем ты заслужил подобную милость?
Вошедший, охваченный волнением, произнес:
—Я сознаю свое нынешнее ничтожество. Я заклинаю тебя во имя долгих лет моего будущего послушничества у тебя позволить мне лицезреть пепел, а затем розу. Я ни о чем больше не попрошу тебя. Увиденное собственными глазами и будет для меня доказательством.
Резким движением он схватил алую розу, оставленную Пара-цельсом на пюпитре, и швырнул ее в огонь. Цвет истаял и осталась горсточка пепла. Некоторое время он ждал слов и чуда.
Парацельс остался невозмутим. Он сказал с неожиданной прямотой:
—Все врачи и аптекари Базеля считают меня шарлатаном. Как видно, они правы. Вот пепел, который был розой и который ею больше не будет.
Юноше стало стыдно. Парацельс был лгуном или же фантазером, а он, ворвавшись к нему, требовал, чтобы тот признал бессилие всей своей колдовской науки.
Он преклонил колени и молвил:
— Я совершил проступок. Мне не хватило веры, без которой для Господа нет благочестия. Так пусть же глаза мои видят пепел. Я вернусь, когда дух мой окрепнет, стану твоим учеником, и в конце пути я увижу розу.
Он говорил с неподдельным чувством, однако это чувство было вызвано состраданием к старому учителю, столь почитаемому, столь пострадавшему, столь необыкновенному и поэтому-то столь ничтожному. Как смеет он, Иоганн Гризебах, срывать своей нечестивой рукой маску, которая прикрывает
пустоту?
Оставленные золотые монеты были бы милостыней. Уходя, он взял их. Парацельс проводил его до лестницы и сказал ему, что в этом доме он всегда будет желанным гостем. Оба прекрасно понимали, что встретиться им больше не придется.
Парацельс остался один. Прежде чем погасить светильник и удобно расположиться в кресле, он встряхнул щепотку пепла в горсти, тихо произнеся Слово. И возникла роза.
Хорхе Луис Борхес
Приложение 1
Сознание человека и его нарушения
Одно из существенных отличий человека как вида от животных состоит в способности рассуждать и мыслить абстрактно, критически размышлять о своем прошлом и думать о будущем, разрабатывая и реализуя те или иные планы и программы. Все это вместе взятое связано со сферой человеческого сознания.
Сознание является высшим уровнем отражения человеком действительности, если психику рассматривают с материалистических позиций, и собственно человеческой формой психического начала бытия, если психику трактуют с идеалистических позиций. История психологии демонстрирует, что понимание сознания является, наверное, самой трудной проблемой, которую до сих пор так и не удалось разрешить ни с материалистических, ни с идеалистических позиций. Именно по этой причине область психологической науки, касающаяся понятия о сознании, до сих пор остается одной из наименее разработанных.
Каких методологических или философских позиций ни придерживались бы исследователи сознания, они неизбежно связывали с ним так называемую рефлексивную способность, то есть готовность сознания к познанию других психических явлений и самого себя'.
Психологическими характеристиками сознания человека являются: ощущение себя познающим субъектом, способность мысленно представлять действительную и виртуальную реальности, контролировать собственные психические и поведенческие состояния и управлять ими, способность видеть и воспринимать в форме образов окружающую действительность.
Первая психологическая характеристика сознания — ощущение себя познающим субъектом. Это означает, что человек осознает себя как отделенное от остального мира существо, готовое и способное изучать и познавать этот мир, то есть получать более или менее достоверные знания о нем. Человек осознает эти знания как феномены, отличные от объектов, к которым они относятся, может сформулировать эти знания, (выразив их в словах, понятиях или разнообразной символике), передать их другим людям и будущим поколениям, а также хранить, воспроизводить и работать со знаниями как с особым объектом.
1 Наличие подобной способности у человека является основанием для существования и развития психологии, ибо без рефлексии данный класс феноменов был бы закрыт для познания. Наверное, без нее человек не смог бы даже иметь представление о том, что у него есть психика.
77 7
Мысленное воображение реальности — вторая характеристика сознания. Она, как и сознание в целом, тесным образом связана с психической функцией воли1. О сознательном управлении представлениями и воображением говорят обычно тогда, когда они порождаются и изменяются усилием воли человека. Когда же воображение и представления выходят-из-под сознательного волевого контроля, возникает так называемый поток сознания (спонтанное течение мыслей, образов и ассоциаций), который является одной из существенных характеристик особых состояний сознания, но в своих крайних формах может быть проявлением психической патологии.
Представляя же виртуальную реальность (грезя, мечтая, фантазируя), человек произвольно, то есть сознательно, отвлекается от восприятия окружающего и сосредоточивается на какой-либо идее, образе, воспоминании и т. п., рисуя и развивая в своем воображении то, что в данный момент он непосредственно не воспринимает или вообще не в состоянии воспринять.
Кроме того, сознание теснейшим образом связано с речью и без нее в своих высших формах не существует. В отличие от других познавательных процессов (ощущения, восприятия, памяти), сознательное отражение характеризуется рядом специфических свойств. Одно из них — осмысленность осознаваемого, то есть его словесно-понятийная означенность (семио-тичность), нацеленность определенным смыслом, связанным с человеческой культурой (семиосферой).
Другое свойство сознания состоит в его интенциональности (направленности): в нем отражаются не все (и не случайные), а только основные, сущностные характеристики объектов, событий и явлений, то есть то, что характерно именно для них и отличает их от других, внешне похожих на них объектов и явлений. При этом сознание почти всегда связано с употреблением для обозначения осознаваемого слов-понятий, которые, по определению, содержат в себе указания на общие и отличительные свойства отражаемого в сознании класса объектов.
Третья характеристика человеческого сознания — его способность к коммуникации, то есть передаче другим лицам того, что осознает данный человек с помощью языка и других знаковых систем. Коммуникативные возможности есть и у многих высших животных, но от человеческих они отличаются тем, что с помощью языка человек передает другим представителям своего вида не столько сообщения о собственных внутренних состояниях (именно это является главным во взаимодействии животных), сколько то, что знает, видит, пони-
1Не случайно, что в старых учебниках по психологии темы «Сознание» и «Воля» почти всегда соседствовали друг с другом и обсуждались одновременно.
722
мает, представляет, то есть объективную информацию об окружающем мире.
С этим связано и наличие в человеческом сознании интеллектуальных схем (определенных когнитивных структур, в соответствии с которыми человек воспринимает, перерабатывает и хранит информацию об окружающем мире и о самом себе). Такие схемы включают понятия, логические операции, правила, используемые людьми для приведения имеющейся у них информации в определенный порядок, включая отбор, классификацию информации, отнесение ее к той или иной категории.
Обмениваясь друг с другом разнообразной информацией, люди выделяют в сообщаемом главное, совершая процесс абстрагирования (отвлекаясь от всего второстепенного) и сосредоточивая сознание на самом существенном. Откладываясь в общественной лексике и семантике в понятийной форме, это главное затем становится достоянием индивидуального сознания человека по мере того, как он усваивает язык и научается пользоваться им как средством общения и мышления. Такая система значений составляет пласт общественного сознания, которое в знаковых системах языка существует независимо от сознания каждого отдельно взятого человека. Это служит основанием говорить о том, что без языка сознание человека немыслимо.
Однако сознание существует не только в словесной, но и в образной форме. В этом случае оно базируется на использовании второй сигнальной системы, вызывающей и преобразующей соответствующие образы. Наиболее ярким примером образного человеческого сознания служат искусство, литература, музыка. Они также выступают как формы отражения действительности, но не в абстрактной, как это свойственно науке, а в образной форме.
Таким образом, понятно, что сознание человека могло возникнуть и развиваться в общественный период его существования, поэтому история становления сознания, вероятно, не выходит за рамки тех нескольких десятков тысяч лет, которые принято относить к истории человеческого сообщества. В отечественной психологии принято считать, что главным условием возникновения и развития человеческого сознания являлась совместная продуктивная, опосредованная словом орудийная деятельность людей, то есть такая деятельность, которая требовала общения и кооперации людей друг с другом. Подобный вид деятельности предполагал создание продукта, который всеми участниками совместной деятельности сознается как цель их сотрудничества, поэтому индивидуальное сознание на заре истории человечества, вероятно, выступало как необходимое условие организации коллективной деятельности: ведь для того, чтобы людям вместе заниматься каким-то делом, каждый из них
7? ?
должен ясно представлять себе цель совместной работы, причем эта цель должна была быть означенной, то есть определенной и выраженной в слове1.
По-видимому, в онтогенезе точно так же возникает и начинает развиваться индивидуальное сознание ребенка. Для его становления также необходимы совместная деятельность и активное общение взрослого с ребенком, выделение, осознание и словесное обозначение цели взаимодействия. С самого начала фило- и онтогенетического возникновения и развития человеческого сознания его субъективным носителем становится слово, которое вначале служит средством общения (сообщения), а затем становится средством мышления (обобщения).
Прежде чем стать достоянием индивидуального сознания, слово и связанное с ним содержание должны получить общее значение для пользующихся ими людей. Это впервые и происходит в совместной деятельности. Получив свое всеобщее значение, слово затем проникает в индивидуальное сознание и становится его достоянием в форме значений и смыслов. Следовательно, вначале появляется коллективное, а затем индивидуальное сознание, причем такая последовательность развития характерна не только для филогенеза, но и для онтогенеза сознания. Индивидуальное сознание ребенка формируется на базе и при условии существования коллективного сознания путем его присвоения (социализации путем интериоризации).
Г. К. Ушаков выделяет пять этапов (периодов) формирования человеческого сознания:
1)бодрствующее сознание (у детей до 1 года),
2)предметное сознание (от 1 года до 3 лет),
3)индивидуальное сознание (от 3 до 9 лет),
4)коллективное сознание (от 9 до 16 лет),
5)рефлексивное, высшее общественное, социальное сознание (у молодых людей от 16 до 22 лет).
Этап бодрствующего сознания характеризуется первыми реакциями ребенка на внешний мир и изменения внутреннего состояния организма. Предметное сознание проявляется в известной активности отражения, то есть в дифференцированном выборе отражаемых объектов. Индивидуальное сознание характеризуется выделением себя из объектов внешнего мира. Этап развития коллективного сознания — формирование взаимоотношений между личностью и коллективом (семья, школа). Социальное сен знание — это осознание своей социальной роли в обществе.
Вошедший смотрел на него с недоверием. Он отчетливо произнес:
—Значит, цель все-таки есть? Парацельс засмеялся.
—Мои хулители, столь же многочисленные, сколь и недалекие, уверяют, что нет, и называют меня лжецом. У меня на этот счет иное мнение, однако допускаю, что я и в самом деле обольщаю себя иллюзиями. Мне известно лишь, что есть
Дорога.
Наступила тишина, затем вошедший сказал:
—Я готов пройти ее вместе с тобой; если понадобится — положить на это годы. Позволь мне одолеть пустыню. Позволь мне хотя бы издали увидеть обетованную землю, если даже мне не суждено на нее ступить. Но прежде чем отправиться в путь, дай мне одно доказательство своего мастерства.
—Когда? — с тревогой произнес Парацельс.
—Немедленно, — с неожиданной решимостью ответил ученик.
Вначале они говорили на латыни, теперь по-немецки. Юноша поднял перед собой розу.
—Говорят, что ты можешь, вооружившись своей наукой, сжечь розу и затем возродить ее из пепла. Позволь мне быть свидетелем этого чуда. Вот о чем я тебя прошу, и я отдам тебе мою жизнь без остатка...
—Ты слишком доверчив, — сказал учитель. — Я не нуждаюсь в доверчивости. Мне нужна вера.
Вошедший стоял на своем.
—Именно потому, что я недоверчив, я и хочу увидеть воочию исчезновение и возвращение розы к жизни.
Парацельс взял розу и, разговаривая, играл ею.
—Ты доверчив, — повторил он. — Ты утверждаешь, что я могу уничтожить ее?
—Каждый может ее уничтожить, — сказал ученик.
—Ты заблуждаешься. Неужели ты думаешь, что возможен возврат к небытию? Неужели ты думаешь, что Адам в раю мог уничтожить хотя бы один цветок, хотя бы одну былинку?
—Мы не в раю, — настойчиво повторил юноша, — здесь, под луной, все смертно.
Парацельс встал.
—А где же мы тогда? Неужели ты думаешь, что Всевышний мог создать что-то, помимо рая? Понимаешь ли ты, что грехопадение — это неспособность осознать, что мы в раю?
—Роза может сгореть, — упорствовал ученик.
—Однако в камине останется огонь, — сказал Парацельс.
—Стоит тебе бросить эту розу в пламя, как ты убедишься, что она исчезнет, а пепел будет настоящим.
—Я повторяю, что роза бессмертна и что только облик ее меняется. Одного моего слова хватило бы, чтобы ты ее вновь увидел.
—Одного слова? — с недоверием переспросил ученик. — Сосуд для перегонки стоит без дела, а колбы покрыты слоем пыли. Как же ты вернул бы ее к жизни?
Парацельс взглянул на него с сожалением.
—Сосуд для перегонки стоит без дела, — повторил он, — и колбы покрыты слоем пыли. Чем я только ни пользовался на своем долгом веку; сейчас я обхожусь без них.
—Чем же ты пользуешься сейчас? — с напускным смирением спросил вошедший.
—Тем же, чем пользовался Всевышний, создавший небеса, и землю, и невидимый рай, в котором мы обитаем и который сокрыт от нас первородным грехом. Я имею в виду Слово, познать которое помогает нам Каббала.
Ученик сказал с полным безразличием:
—Я прошу, чтобы ты продемонстрировал-мне исчезновение и появление розы. К чему ты при этом прибегнешь — к сосуду для перегонки или к Слову, — для меня не имеет значения.
Парацельс задумался. Затем он вымолвил:
—Если бы я это сделал, ты мог бы сказать, что все увиденное — всего лишь обман зрения. Чудо не принесет тебе искомой веры. Поэтому положи розу.
Юноша смотрел на него с недоверием. Тогда учитель, повысив голос, сказал:
—А кто дал тебе право входить в дом учителя и требовать чуда? Чем ты заслужил подобную милость?
Вошедший, охваченный волнением, произнес:
—Я сознаю свое нынешнее ничтожество. Я заклинаю тебя во имя долгих лет моего будущего послушничества у тебя позволить мне лицезреть пепел, а затем розу. Я ни о чем больше не попрошу тебя. Увиденное собственными глазами и будет для меня доказательством.
Резким движением он схватил алую розу, оставленную Пара-цельсом на пюпитре, и швырнул ее в огонь. Цвет истаял и осталась горсточка пепла. Некоторое время он ждал слов и чуда.
Парацельс остался невозмутим. Он сказал с неожиданной прямотой:
—Все врачи и аптекари Базеля считают меня шарлатаном. Как видно, они правы. Вот пепел, который был розой и который ею больше не будет.
Юноше стало стыдно. Парацельс был лгуном или же фантазером, а он, ворвавшись к нему, требовал, чтобы тот признал бессилие всей своей колдовской науки.
Он преклонил колени и молвил:
— Я совершил проступок. Мне не хватило веры, без которой для Господа нет благочестия. Так пусть же глаза мои видят пепел. Я вернусь, когда дух мой окрепнет, стану твоим учеником, и в конце пути я увижу розу.
Он говорил с неподдельным чувством, однако это чувство было вызвано состраданием к старому учителю, столь почитаемому, столь пострадавшему, столь необыкновенному и поэтому-то столь ничтожному. Как смеет он, Иоганн Гризебах, срывать своей нечестивой рукой маску, которая прикрывает
пустоту?
Оставленные золотые монеты были бы милостыней. Уходя, он взял их. Парацельс проводил его до лестницы и сказал ему, что в этом доме он всегда будет желанным гостем. Оба прекрасно понимали, что встретиться им больше не придется.
Парацельс остался один. Прежде чем погасить светильник и удобно расположиться в кресле, он встряхнул щепотку пепла в горсти, тихо произнеся Слово. И возникла роза.
Хорхе Луис Борхес
Приложение 1
Сознание человека и его нарушения
Одно из существенных отличий человека как вида от животных состоит в способности рассуждать и мыслить абстрактно, критически размышлять о своем прошлом и думать о будущем, разрабатывая и реализуя те или иные планы и программы. Все это вместе взятое связано со сферой человеческого сознания.
Сознание является высшим уровнем отражения человеком действительности, если психику рассматривают с материалистических позиций, и собственно человеческой формой психического начала бытия, если психику трактуют с идеалистических позиций. История психологии демонстрирует, что понимание сознания является, наверное, самой трудной проблемой, которую до сих пор так и не удалось разрешить ни с материалистических, ни с идеалистических позиций. Именно по этой причине область психологической науки, касающаяся понятия о сознании, до сих пор остается одной из наименее разработанных.
Каких методологических или философских позиций ни придерживались бы исследователи сознания, они неизбежно связывали с ним так называемую рефлексивную способность, то есть готовность сознания к познанию других психических явлений и самого себя'.
Психологическими характеристиками сознания человека являются: ощущение себя познающим субъектом, способность мысленно представлять действительную и виртуальную реальности, контролировать собственные психические и поведенческие состояния и управлять ими, способность видеть и воспринимать в форме образов окружающую действительность.
Первая психологическая характеристика сознания — ощущение себя познающим субъектом. Это означает, что человек осознает себя как отделенное от остального мира существо, готовое и способное изучать и познавать этот мир, то есть получать более или менее достоверные знания о нем. Человек осознает эти знания как феномены, отличные от объектов, к которым они относятся, может сформулировать эти знания, (выразив их в словах, понятиях или разнообразной символике), передать их другим людям и будущим поколениям, а также хранить, воспроизводить и работать со знаниями как с особым объектом.
1 Наличие подобной способности у человека является основанием для существования и развития психологии, ибо без рефлексии данный класс феноменов был бы закрыт для познания. Наверное, без нее человек не смог бы даже иметь представление о том, что у него есть психика.
77 7
Мысленное воображение реальности — вторая характеристика сознания. Она, как и сознание в целом, тесным образом связана с психической функцией воли1. О сознательном управлении представлениями и воображением говорят обычно тогда, когда они порождаются и изменяются усилием воли человека. Когда же воображение и представления выходят-из-под сознательного волевого контроля, возникает так называемый поток сознания (спонтанное течение мыслей, образов и ассоциаций), который является одной из существенных характеристик особых состояний сознания, но в своих крайних формах может быть проявлением психической патологии.
Представляя же виртуальную реальность (грезя, мечтая, фантазируя), человек произвольно, то есть сознательно, отвлекается от восприятия окружающего и сосредоточивается на какой-либо идее, образе, воспоминании и т. п., рисуя и развивая в своем воображении то, что в данный момент он непосредственно не воспринимает или вообще не в состоянии воспринять.
Кроме того, сознание теснейшим образом связано с речью и без нее в своих высших формах не существует. В отличие от других познавательных процессов (ощущения, восприятия, памяти), сознательное отражение характеризуется рядом специфических свойств. Одно из них — осмысленность осознаваемого, то есть его словесно-понятийная означенность (семио-тичность), нацеленность определенным смыслом, связанным с человеческой культурой (семиосферой).
Другое свойство сознания состоит в его интенциональности (направленности): в нем отражаются не все (и не случайные), а только основные, сущностные характеристики объектов, событий и явлений, то есть то, что характерно именно для них и отличает их от других, внешне похожих на них объектов и явлений. При этом сознание почти всегда связано с употреблением для обозначения осознаваемого слов-понятий, которые, по определению, содержат в себе указания на общие и отличительные свойства отражаемого в сознании класса объектов.
Третья характеристика человеческого сознания — его способность к коммуникации, то есть передаче другим лицам того, что осознает данный человек с помощью языка и других знаковых систем. Коммуникативные возможности есть и у многих высших животных, но от человеческих они отличаются тем, что с помощью языка человек передает другим представителям своего вида не столько сообщения о собственных внутренних состояниях (именно это является главным во взаимодействии животных), сколько то, что знает, видит, пони-
1Не случайно, что в старых учебниках по психологии темы «Сознание» и «Воля» почти всегда соседствовали друг с другом и обсуждались одновременно.
722
мает, представляет, то есть объективную информацию об окружающем мире.
С этим связано и наличие в человеческом сознании интеллектуальных схем (определенных когнитивных структур, в соответствии с которыми человек воспринимает, перерабатывает и хранит информацию об окружающем мире и о самом себе). Такие схемы включают понятия, логические операции, правила, используемые людьми для приведения имеющейся у них информации в определенный порядок, включая отбор, классификацию информации, отнесение ее к той или иной категории.
Обмениваясь друг с другом разнообразной информацией, люди выделяют в сообщаемом главное, совершая процесс абстрагирования (отвлекаясь от всего второстепенного) и сосредоточивая сознание на самом существенном. Откладываясь в общественной лексике и семантике в понятийной форме, это главное затем становится достоянием индивидуального сознания человека по мере того, как он усваивает язык и научается пользоваться им как средством общения и мышления. Такая система значений составляет пласт общественного сознания, которое в знаковых системах языка существует независимо от сознания каждого отдельно взятого человека. Это служит основанием говорить о том, что без языка сознание человека немыслимо.
Однако сознание существует не только в словесной, но и в образной форме. В этом случае оно базируется на использовании второй сигнальной системы, вызывающей и преобразующей соответствующие образы. Наиболее ярким примером образного человеческого сознания служат искусство, литература, музыка. Они также выступают как формы отражения действительности, но не в абстрактной, как это свойственно науке, а в образной форме.
Таким образом, понятно, что сознание человека могло возникнуть и развиваться в общественный период его существования, поэтому история становления сознания, вероятно, не выходит за рамки тех нескольких десятков тысяч лет, которые принято относить к истории человеческого сообщества. В отечественной психологии принято считать, что главным условием возникновения и развития человеческого сознания являлась совместная продуктивная, опосредованная словом орудийная деятельность людей, то есть такая деятельность, которая требовала общения и кооперации людей друг с другом. Подобный вид деятельности предполагал создание продукта, который всеми участниками совместной деятельности сознается как цель их сотрудничества, поэтому индивидуальное сознание на заре истории человечества, вероятно, выступало как необходимое условие организации коллективной деятельности: ведь для того, чтобы людям вместе заниматься каким-то делом, каждый из них
7? ?
должен ясно представлять себе цель совместной работы, причем эта цель должна была быть означенной, то есть определенной и выраженной в слове1.
По-видимому, в онтогенезе точно так же возникает и начинает развиваться индивидуальное сознание ребенка. Для его становления также необходимы совместная деятельность и активное общение взрослого с ребенком, выделение, осознание и словесное обозначение цели взаимодействия. С самого начала фило- и онтогенетического возникновения и развития человеческого сознания его субъективным носителем становится слово, которое вначале служит средством общения (сообщения), а затем становится средством мышления (обобщения).
Прежде чем стать достоянием индивидуального сознания, слово и связанное с ним содержание должны получить общее значение для пользующихся ими людей. Это впервые и происходит в совместной деятельности. Получив свое всеобщее значение, слово затем проникает в индивидуальное сознание и становится его достоянием в форме значений и смыслов. Следовательно, вначале появляется коллективное, а затем индивидуальное сознание, причем такая последовательность развития характерна не только для филогенеза, но и для онтогенеза сознания. Индивидуальное сознание ребенка формируется на базе и при условии существования коллективного сознания путем его присвоения (социализации путем интериоризации).
Г. К. Ушаков выделяет пять этапов (периодов) формирования человеческого сознания:
1)бодрствующее сознание (у детей до 1 года),
2)предметное сознание (от 1 года до 3 лет),
3)индивидуальное сознание (от 3 до 9 лет),
4)коллективное сознание (от 9 до 16 лет),
5)рефлексивное, высшее общественное, социальное сознание (у молодых людей от 16 до 22 лет).
Этап бодрствующего сознания характеризуется первыми реакциями ребенка на внешний мир и изменения внутреннего состояния организма. Предметное сознание проявляется в известной активности отражения, то есть в дифференцированном выборе отражаемых объектов. Индивидуальное сознание характеризуется выделением себя из объектов внешнего мира. Этап развития коллективного сознания — формирование взаимоотношений между личностью и коллективом (семья, школа). Социальное сен знание — это осознание своей социальной роли в обществе.
Гипноз Автор: Ахмедов Т.И.
